- Доброе утро, дорогие жители Еревана, - прошипел небольшой радиоприёмник, висевший у изголовья некоего подобия кровати.
- Сегодня пятнадцатое августа восьмого года третьей эры, - продолжало радио. – Погода на поверхности неплохая, метель стихает. Температура воздуха минус тридцать два по шкале Цельсия.
- Потеплело, - подумал Алекс, не раскрывая глаз. – Может, удастся разок сходить на поверхность.
Худенький среднего роста парень присел и бросил беглый взгляд на полки с книгами, которыми практически полностью были обставлены все три стены небольшой комнаты. Да и стенами это можно назвать с большой натяжкой – обычные деревянные перегородки. Из мебели в помещении кроме кровати был только столик с табуреткой и висевшей сверху лампочкой. Четвёртой стены не было вообще: сплошной двухметровый дверной проём, накрытый приличным куском парусины. А откуда в Ереване парусина? Алекс не сообразил сразу спросить об этом торговца, у которого купил её, а потом его так никогда и не встретил. Да, впрочем, и не важно. Наверно с Севана притащили, там должны были быть парусные яхты.
На полу лежало два аккумулятора – невиданная роскошь, когда у многих не было и одного. Стоили они дорого. Совсем недавно наладили кое-какое производство на станции Дружба, но всё равно дефицит был. Людям приходится каждый день в течение того одного часа, когда подают электричество, заряжать аккумуляторы, чтобы в оставшиеся двадцать три часа бережно тратить накопленную энергию. Несмотря на то, что под землёй было совсем не так холодно как на поверхности, большую часть производимой немногочисленными электростанциями энергии приходилось тратить на отопление. А АЭС отключили, закрыли и закупорили, как только начались военные действия и больше к ней не подходили на приличное расстояние. На всякий случай.
Всё эта проклятая ядерная зима. Проклятая Третья Мировая. Сначала были выступления и угрозы. Потом полетели ракеты. Знаете, раньше эти оппозиционеры постоянно ныли о том, какая Армения маленькая страна, о том, что с нами никто не считается, что нам нужны наши исторические земли и всё мечтали о возрождении Великой Армении. А вот теперь, кажется, что не так уж это и плохо – быть никому не нужным. Конечно, с юга иногда заходят в гости твари из Ирана или Турции, появившиеся, а точнее, мутировавшие в результате ядерной бомбёжки, но это всё ничего. Главное это преодолеть холод и голод – детища ядерной зимы, нескончаемой зимы длящейся уже восемь лет, за которые население страны уменьшилось в десять раз.
Алекс часто задумывался: «А что стало с Россией? Что стало с другими странами, по которым пришлись ядерные удары? Неужели там совершенно никого не осталось?» И задумывался об этом не только он. В прошлом году на север была отправлена военная экспедиция из почти сотни человек. Они должны были дойти до южных областей России и вернуться в течение месяца, заодно разведав ситуацию в Грузии. Но прошёл уже год и ничего.

***

Алекс причесался пальцами, глотнул немного воды и вышел из «дома». Станция Площадь Республики выглядела как обычно. Разве что народу слегка прибавилось: тут остановился крупный караван. Эти торговцы каждый месяц проходят всё метро насквозь. Если вам что-то захотелось купить – ждите их, у них наверняка найдётся то, что вам нужно. Конечно, есть и другие караваны, небольшие группы торговцев и даже одиночки, курсирующие между станциями и населёнными точками на поверхности, но они не так богаты на товар как этот.
Алекс попытался протиснуться сквозь толпу к переносным лоткам торговцев. Он ничего особо не собирался покупать. Но вдруг будет что-нибудь интересное?
- Эй, племянник, - послышалось со стороны.
Алекс повернулся и увидел своего дядю Артура. Последний сидел у стола около своей палатки и что-то с нескрываемым удовольствием пожирал. Артур был человеком приземистым и широким, в прямом смысле этого слова, и всегда любил вкусно покушать. Даже после войны практически всё своё жалование главного станционного инженера он просаживал на разного рода деликатесы и, как он сам выражался, на вкуснятину, и при этом совершенно не пил и не курил.
- Что это ты там уплетаешь? – поинтересовался Алекс.
- Вот, я и тебе немного оставил, Александр, - ответил Артур и протянул племяннику упаковку из фольги.
- Шоколад! Ты шутишь!? Откуда?
- Хех, - произнёс инженер, прожёвывая последний кусочек, - ребята из каравана были на кондитерской фабрике, где и нашли какой-то особый холодильник набитый шоколадом.
- Бред, как это возможно? Восьмой год ведь уже, - удивился Алекс.
- Как видишь шоколад вполне себе съедобный.
Парень недоверчиво взглянул на кусочек давно забытой сладости. В то, что шоколад мог сохраниться до сих пор, верилось с трудом, но, не смотря на все свои сомнения, Алекс не стал расставаться со столь желанной плиткой и запихнул её в карман.
- Ладно, а больше у них ничего интересного не было? – сменил тему Александр.
- Да нет, из товара ничего особого. Но вот новости настораживают.
- Неужели опять кто-то пропал?
- Да, - со вздохом ответил Артур, - Арам Арутюнович с Молодёжной. Он раньше в Государственном университете радиофизику преподавал. Я его знал, славный человек.
- Дядя, я начинаю за тебя волноваться. Ты ведь тоже учёный, кандидат наук, если бы не война и доктора бы получил. Что я буду делать, если с тобой что-то случится?
- Будешь искать меня, конечно же, - улыбнулся Артур. – Кстати, Карен просил передать, чтобы ты зашёл к нему как можно скорее. А потом на завтрак приходи ко мне.
Алекс слегка кивнул и побрёл в сторону северо-западного туннеля.

***

Около входа в туннель находилась дверь в технические помещения, где и расположилась станционная библиотека – крупнейшая на данный момент во всём Ереване. Раньше у самого выхода из метро со станции Площадь Республики находилась библиотека им. Исаакяна, откуда и притащили всё хоть сколько-нибудь ценное. Хранителем новой библиотеки стал приятель Алекса Карен, с которым он ещё со старшей школы дружил.
- О, Алекс, привет – обрадовался Карен, заметив друга.
- Привет, что у тебя тут? – Алекс вопросительно взглянул на аккуратно разложенные на полу стопки книг и пару ящиков, лежавших там же.
- Со станции Гарегина Нжде заказ поступил, - Карен протянул лист бумаги. – Ещё одну школу собираются открывать, вот и литературы школьной запросили. Я в списке пару книг отметил, которых у меня не оказалось, у себя посмотри, пожалуйста, вдруг найдётся.
Алекс взглянул на листок бумаги со списком, что-то пробурчал себе под нос и, засунув лист в карман, принялся помогать Карену складывать книги.
- Мне нужно всё отправить до отбытия каравана, - продолжал Карен, - так что поторопись, у тебя чуть менее трёх часов.
- А что это так? Раньше караваны на весь день останавливались, - удивился Алекс.
- Они на поверхность ещё собираются, пока погода успокоилась.
- Ах да, по радио тоже что-то говорили. Кстати, напомни мне, кто надумал начать новое летоисчисление?
- Хм, даже и не помню, - Карен немного призадумался, - наверняка кто-то из чиновников на Баграмяновской. Но идея, должен заметить, здравая.
- Всё равно я так и не привык, шли себе двухтысячные, две тысячи одиннадцатый, двенадцатый, тринадцатый, и на тебе! Первый год третьей эры. Прям Средиземье какое-то.
- Там были эпохи, а не эры, - улыбнулся Карен. Властелин Колец был одной из его любимых книг.
- Какая разница, - Алекс пожал плечами. – Ладно, чуть позже зайду с тем, что найду у себя. Надо дядю ещё разок проведать, у меня плохое предчувствие, волнуюсь я за старика.

***

Алекс шёл к палатке своего дяди, всё время, пытаясь выбросить из головы истории об исчезающих учёных. Ну, зачем понадобилось похищать этих бедных людей? И главное кто за всем этим стоит? Не покидало Алекса и волнение за единственного родного человека, оставшегося в этом мире. Больше всего он боялся придти на место и не найти там своего дядю.
Но до палатки Алекс не дошёл. Он увидел знакомый силуэт в толпе. Артур, держа в руках свой старый чемодан, шёл в сторону туннеля на станцию Молодёжная. Зачем ему было идти туда? Ведь дядя сам позвал племянника на завтрак, и вроде бы никуда не собирался. «Что-то тут не так» - подумал Алекс и пошёл следом, держась на небольшом расстоянии.
Сначала он их не заметил, но как только дядя вышел из толпы, сразу стало ясно – он шёл не сам, его вели. Двое мужчин шли рядом с Артуром, время от времени поглядывая по сторонам. Неужели это то самое похищение, которого так боялся Алекс? Но почему дядя не сопротивляется? Что они с ним сделали?
Алекс увеличил расстояние между собой и похитителями: нельзя было, чтобы те что-то заподозрили. Но впереди был туннель, и продолжать погоню в полной темноте было практически невозможно. И фонарик включить нельзя, иначе его заметят. Но выбора не было, преследователь продолжил путь, идя на свет фонарей похитителей.
Он прошёл всего пару сотен метров по туннелю, перед тем как впереди погас свет фонарей и послышался скрип открывающейся двери. Похитители зашли в одно из боковых помещений. Если память Алексу не изменяла, то за этой дверью было всего две небольшие комнаты, которые никем ни для чего не использовались.
В первой комнате никого не оказалось, по крайней мере, на слух. Алекс приложил ухо к стене около дверного проёма с отсутствующей дверью, некогда ведшей во вторую комнату. Никаких звуков. «Куда же они делись?» - подумал Алекс, включил фонарик и перешагнул порог второй комнаты.
***
Больше он ничего не помнил. Алекс проснулся уже в больничном помещении родной станции. Затылок ныл от боли. Все мысли смешались. Алекс пытался вспомнить, что с ним произошло, но после момента, как он вошёл во вторую комнату, не было ничего.
Вскоре к нему вошёл Карен:
- Не слабо же тебя ударили, – сочувственно проговорил он.
- Ударили? – переспросил Алекс, чуть присев.
- Да. Сначала мы подумали, что ты просто упал и ударился, но потом кто-то нашёл металлическую трубу, валявшуюся в той же комнате.
Всё стало ясно. Алекса заметили и заманили в те комнаты, чтобы вырубить и не дать продолжить погоню. Только одно оставалось непонятным: почему Артур ничего не сделал, не подал знак? Он просто стоял и смотрел? Нет, дядя бы так не поступил. Возможно, его тоже вырубили. Но теперь вряд ли уже можно что-то узнать.
- Сколько я провалялся без сознания? – поинтересовался Алекс.
- Около трёх часов ты пролежал там в технических помещениях и ещё часов пять здесь, - ответил Карен, - через два часа после того как ты ушел, я отправился к тебе, потом к Артуру, вас обоих не было. Я вспомнил о том, что ты мне рассказывал и сразу же забил тревогу.
Алексу дали обезболивающее и к утру уже выписали, травма не была серьёзной. Он шёл домой, думая об Артуре. Увидит ли он его ещё когда-нибудь? Что похитители собираются с ним делать? Успокаивала только надежда на то, что учёных забирают для каких-то секретных исследований. Но неужели в этом мире ещё остались люди, скрывающие что-то от народа? Алекс не знал и не понимал слишком многое, и, чем больше он об этом думал, тем больше вопросов появлялось.
Не успел Алекс прикрыть за собой проход, как заметил лист бумаги, приклеенный к одной из стен его жилища. Это была анонимная записка, со следующими словами, написанными удивительно красивым почерком:
«С Артуром всё будет в порядке. Не волнуйся за него. И не ищи его. Есть вещи, о которых большинству просто не нужно знать»